Анна Каменкова: надо благодарить за все
Материал из Все о кино
Наверное, то, что в шесть лет ее пригласили сниматься в кино на главную роль, за которую на фестивале в Аргентине дали первый приз, — не самое поразительное в жизни нашей героини. У нее вообще было необыкновенное детство и удивительные папа и мама, без которых она вряд ли бы стала тем, кем стала. Родители заслуженной артистки России Анны Каменковой преподавали в школе русский язык и литературу. Мама, Ольга Александровна Каменкова-Павлова, была очень светлым человеком, творческой натурой, писала стихи, прекрасно рисовала. К сожалению, она умерла, когда Ане было всего девять лет. К отцу, Семену Абрамовичу Гуревичу, который был учителем в старших классах, возили детей со всех концов Москвы. Педагогом он был уникальным. К примеру, когда проходили рассказы Чехова, Семен Абрамович приносил в класс коллекцию старинных фотографий начала века и просил учеников в вынутом наугад портрете найти черты чеховских персонажей. И мальчишки, входя в невероятный азарт, находили героев Антона Павловича один в один! А еще Семен Абрамович, знакомый со многими известными людьми, приглашал в класс ученых, актеров, чтецов, к примеру, Яхонтова. Библиотека у них дома была колоссальная, и будущая актриса с детства «жила в книгах». Когда приходили гости, папа говорил дочке: «Аня, расчисти дорожку!» — и она убирала занимающие все пространство книги, чтобы можно было дойти до его стола. Отец водил девочку на все вечера в Дом учителя, на творческие встречи, в театры.
- Но папа вовсе не хотел, чтобы я стала актрисой, наоборот, он надеялся, что я буду педагогом, — улыбается Анна Семеновна.— Но, слава богу, он застал мои первые удачи в театре.
— В вашей жизни было много удивительных событий, вроде раннего попадания в кино. По-вашему, это был случай или судьба? Вообще вы верите в судьбу?
— А судьба — это и есть случай, мне кажется. У меня вообще ощущение, что меня всю жизнь ведут за руку. Я никогда не боролась ни за роли, ни за карьеру. Я считаю, что мое ко мне придет. И приходит! Какое-то время назад я играла в спектакле «Ханна», это была моя любимая роль — мощная, подарочная. Но спектакль закрыли, потому что он не делал кассы. Я вообще некоммерческая актриса... Прошел год, и я смирилась, что таких ролей в театре у меня уже не будет. А потом худрук Школы современной пьесы Иосиф Райхельгауз предложил мне попробовать сыграть в пьесе «Неожиданное», которую в этом театре ставил французский режиссер Франк Бертье. В результате непростой работы у нас получился драматический моноспектакль — необычное соединение русской актерской школы переживания с условностью и отстраненностью европейского театра. Я эту роль обожаю, хотя после спектакля дня два хожу никакая... Но чем больше я отдам в роль, тем я счастливей.
— Насколько это тяжелое испытание для психики — выходить из сложных драматических ролей?
— Вообще от ролей в хороших спектаклях долго отходишь — день, два. В кино тяжело далась, пожалуй, только «Софья Петровна». Во-первых, я играла героиню намного старше себя — мне было 34 года, а Софье Петровне было за пятьдесят. Во-вторых, 30-е годы прошлого века, сталинские годы, в которые она жила, — страшное время, тебя там просто уничтожают. В такой ситуации срабатывает генетическая память, и вдруг абсолютно реально ощущаешь себя в той жизни. И это такой ужас... Мы возили фильм на фестиваль русского кино во Францию, и французы после просмотра потрясенно говорили: такого не может быть, так с людьми не поступают!.. В такие роли погружаешься очень глубоко, и потом трудно возвращаться. Я выныривала из «Софьи Петровны» очень долго. Ходила состарившаяся, сгорбленная, с потухшими глазами. Конечно, пыталась помолодеть снова: покрасилась в блондинку, нещадно накладывала тушь на ресницы, но это не помогало. Все пришло в норму со временем, с другими ролями.
— Но ведь бывает и наоборот, когда актер молодеет на сцене, как вы в спектакле «Неожиданное». От вашей героини идет такая мощная, даже агрессивная молодая энергия, что больше 25 лет вам не дашь!
— Серьезно? Боже мой, как приятно! Хотя я ее играю, не задумываясь о возрасте, так, как чувствую себя сейчас.
— Насколько я знаю, с переходом из репертуара для молодых красавиц на роли мам у вас проблем не было?
— Абсолютно! Мое счастье, что я никогда не ощущала себя красивой. Поэтому я не переживала ужас, который чувствуют красивые женщины, когда увядают. Наоборот, у меня есть ощущение, что с возрастом я становлюсь все лучше и лучше, правда! (Смеется.) Я, конечно, понимаю, что надо следить за собой, нанести кремчик, не есть жирного и сладкого... С весом я, кстати, тоже борюсь всю жизнь: меня всегда качает в пределах 3-5 килограммов. В похудении у меня нет никакой системы. Фитнес-клуб я не посещаю, хотя однажды у меня была годовая «золотая» карточка. Я сходила раза три и бросила: при виде этих красивых, ухоженных женщин в костюмах «Адидас», которые беседуют с личным тренером, я почувствовала, что не туда попала... Конечно, в этом я не права, но я не зацикливаюсь на внешности.
— У вас потрясающий голос! Неудивительно, что вы озвучиваете иностранные фильмы, среди которых «Фрида», «Восемь женщин», «Послание в бутылке». Не жалко растрачивать себя на дубляж?
— Еще студенткой я озвучила Джульетту в «Ромео и Джульетте» Франко Дзефирелли, хотя кастинг, как сказали бы сейчас, на эту роль был колоссальный! Я много дублировала даже тогда, когда активно снималась, потому что люблю это дело. Это такое удовольствие, когда на экране хорошая артистка и твой голос абсолютно ложится на ее образ! После недавнего показа по телевидению «Послания в бутылке», где я озвучивала героиню Робин Райт Пенн, мне позвонили несколько человек и сказали, что у них странное ощущение: смотрят на Райт, а видят меня, настолько мы слились в фильме. Вот это дорогого стоит! Ради этого и работаешь, а совсем не из-за денег — за озвучивание платят копейки. Когда у меня нет работы, я честно работаю на дубляже и закадровом озвучании, и мне за это не стыдно.
— Сейчас вы мало снимаетесь, зато в театре у вас есть прекрасные роли. Вы считаете свой роман со сценой более счастливым, чем с кино?
— Наверное. В юности я попала к великому Анатолию Эфросу — это вершина ХХ века в театре. К тому же я играла героинь Достоевского, Тургенева, Горького, что само по себе счастье. В этом смысле мне очень жаль молодых актеров: им не на чем учиться, не на сериалах же! И все равно я верю, что современные театр и кино придут к глубокому материалу, к классике. Мне невероятно повезло и с мужем, Анатолием Спиваком. Он — грандиозный режиссер, с ним мы сделали четыре спектакля, одни из лучших в моей театральной жизни. В кино я сейчас почти не снимаюсь, потому что мало интересных предложений. Но и там было много замечательного. Взять хотя бы моих партнеров по экрану: я работала со Смоктуновским, Джигарханяном, Шакуровым, Марковым, Броневым, Козаковым!
— Судя по нашей беседе, вы умеете быть счастливым человеком?
— Чем дальше, тем больше я ловлю себя на том, что ощущаю себя счастливой если не раз в день, то достаточно часто. Просто так, внезапно. Когда еду, например, в машине — передо мной ночной город, играет джаз, и я вдруг думаю: как же хорошо! Для того чтобы почувствовать полноту счастья, надо через многое пройти, пережить и драму, и трагедию. Страшно, когда в жизни чувствуется пустота. Надо благодарить за все, даже за болезни. В прошлом году я страшно заболела, долго валялась в больнице, и мне казалось, что я не выкарабкаюсь, но именно тогда у меня появилось время подумать, раскрутить свою жизнь, и я вылезла! Ведь если человек здоров, он не понимает, что это такое, когда не слушается нога. А потом, когда может идти, это такое счастье, настоящее! Иногда нам нужны такие встряски. И когда я лежала под капельницей никакая, до меня многое дошло, и я подумала: спасибо за все, Господи! Спасибо, что мне это дал, чтобы я до чего-то важного додумалась, дочувствовалась...
— Не могу не спросить у вас, как у мамы, про еще один огромный источник счастья — про сына. Поделитесь опытом, как воспитать из ребенка образованного, воспитанного и просто хорошего человека? — Я безумно люблю сына. Он в моей жизни — номер один. Сережа учится на юридическом факультете в Высшей школе экономики и, слава богу, никакого отношения к театру не имеет. Мне кажется, у нас сложились правильные отношения вне зависимости от моих успехов-неуспехов на сцене и в кино. Мы с ним можем говорить абсолютно обо всем. Я думаю, с самого раннего возраста ребенка надо не учить, а жить вместе с ним и каждую ситуацию обсуждать. Запретить ничего нельзя. У меня один принцип воспитания: самому жить прилично и достойно, не делать гадостей, не врать. И тогда дети все поймут: они умнее нас. Да и образованнее. Взять хотя бы знание иностранных языков: я не знаю ни одного, а сын — два. Другое дело, что я тоже приложила усилия, чтобы дать ему такое образование. На это не нужно жалеть ни времени, ни денег, потому что потом усилия окупятся сторицей.
Досье «УГ» Анна Семеновна КАМЕНКОВА-ПАВЛОВА, заслуженная артистка РСФСР.
Снималась в картинах «Солнечный ветер», «Визит к минотавру», «Поздняя любовь» и других. Среди ее кинопремий: за лучшую детскую роль на II Международном кинофестивале в Мар-дель-Плата, Аргентина (1960 — за фильм «Девочка ищет отца»); за лучшую женскую роль на XIII Всесоюзном фестивале телефильмов в Душанбе (1989 — за ленту «Софья Петровна»); за лучшую женскую роль на фестивале «Балтийская жемчужина» (1993 — за картину «Ты есть»).
C 1974 пo 1992 год paбoтaлa в Mocкoвcкoм тeaтpe нa Maлoй Бpoннoй. Среди театральных ролей: Bepoчкa («Mecяц в дepeвнe» Typгeнeвa), Агафья («Женитьба» Гоголя), Анна («Варвары» Горького), Варя («Брат Алеша» по Достоевскому), Мария («Мать Иисуса» Володина), Анфиса («Пути-перепутья» Абрамова). B нacтoящee вpeмя coтpyдничaeт c paзными тeaтpaми и нeзaвиcимыми кoмпaниями.
Татьяна ЕФЛАЕВА