Материал из Все о кино

О параллельном кино и не только. Мы беседуем с Дмитрием Фроловым. Человеком, который с легкостью совмещает несовместимое: успешную работу на телевидении и продвижении собственных экспериментов в области кино.

- Дима! Ты - получил «Тэфи-2008», как лучший оператор документального телефильма, постоянно работаешь на телевидении, и в то же время являешься одним из ведущих режиссеров отечественного независимого кино. Какой род деятельности ты мог бы назвать самой важной, делом своей жизни?

- Все дела в жизни важны, и разделять я бы их не стал. Тем более в моём случае, я ведь свои фильмы всегда снимал сам, как оператор. Сначала из за того, что не было кому встать за камеру. Потом потому, что проще было это сделать без необходимости объяснять кому бы то ни было свои мысли и образы, к которым я всегда относился очень трепетно. Вообще-то без разделения на профессии, я был всем в своих первых фильмах! И связка режиссёр-актёр-оператор присутствовала во мне постоянно. Более того, я даже не знал поначалу, кто я больше! Это особенно видно в моих самых первых работах.

- Как твои фильмы соотносятся с таким явлением, как "параллельное кино"?

- Для начала сформулируем, что это за явление такое:

"Параллельное кино" появилось, как термин, во второй половине 80-х годов и объединяло в себе авторов, которые либо в содружестве, либо независимо друг от друга, снимали кинофильмы, не имеющие пересечения с официальным кинематографическим потоком, сделанные вне структур государственных киностудий (существовали параллельно ему). Целью этих авторов было свободное, не подвергающееся никакой цензуре, творческое высказывание.

Вспомним, что это было за время: только что в стране объявили "перестройку", и газеты с журналами делали робкие попытки свободно публиковать свободное мнение о происходящем вокруг на своих страницах. Впервые сочинения Довлатова, Хармса, Солженицына стали доступны широкому кругу читателей, в "Огоньке" появились репродукции Кандинского, Малевича и Филонова. Многие советские люди, далекие от искусства, впервые услышали термин "сюрреализм" в контексте работ невиданного ими ранее Сальвадора Дали.

Появились такие авторы и в кино. Однако, вся техника, что была доступна им состояла в ставшей теперь классической кинокамере "Красногорск" и формате 16 мм. Звук был записан на бобинных магнитофонах без синхронизации с изображением.

Я снимал свои фильмы сам и, что поразительно, не знал о существовании других! Впервые о них узнал в конце 1988 года, уже после съёмок своих фильмов "Сон" и "Путь", снятых в классической эстетике "параллельного кино". Ну и произошло пересечение с другими авторами на фестивале "параллельного кино" в Ленинградском Доме кино весной 1989 года.

- Твои ранние работы, "Сон" и "Путь" - являются ли они, по твоему мнению, первым отечественным хоррором? Ведь первая версия "Господина оформителя" (без звука) так и не дошла до зрителей, а твои фильмы неоднократно показывались, пусть и узкому кругу, во время перестройки?

- Классический подобный показ: свободная от родителей квартира, натянутая простыня, примитивный переносной кинопроектор "Школьник" или в лучшем случае "Украина". Этими проекторами укомплектовывались киноклассы в школах СССР. "Школьник" был весьма примитивен: киноплёнка после общения с ним быстро изнашивалась, а так как каждый фильм был в единственном экземпляре, существовала угроза рано или поздно лишится его навсегда! Я думал, что это произошло с моими "параллельными" фильмами! Но чудо реставрации спасло их от забвения. Доказательством тому - этот диск.

Являются ли они хоррором, тем более первым, не знаю! Точнее, не думаю. Были же фильмы "Маленькие трагедии" или "Вий", например.

А "Господин оформитель" меня просто поразил! Он вышел на экраны в конце 1988 года. Я к тому моменту уже снял свои вышеупомянутые фильмы. Однако, странным образом, увидел на экране кадры, удивительно похожие на мои! Вот уж воистину, идеи витают в воздухе, и мы с Тепцовым независимо друг от друга были подключены к родственным энергетическим зонам!

- Что толкнуло тебя, выросшего в годы застоя, на эти эксперименты? Ведь к любой из твоих работ до 1991 года можно было применить не только идеологические клише, но и вполне определенные статьи Уголовного Кодекса. В ранних работах - за антисоветчину, а если вспомнить "Клоунаду", то и за порнографию. Страшно было так рисковать?

- Именно желание противостоять застою и идеологическим клише того времени порождало те идеи и образы, что я с удовольствием воплощал доступным мне путём. Тогда же я начал неистово рисовать и даже участвовал в выставках художников-авангардистов. Но через несколько лет, написав десятка три картин, я забросил живопись, а вот кино снимать продолжал. В нескольких кинофильмах то и дело мелькают мои полотна.

Да, был риск. В 1989 году в фильме "Клоунада" была довольно откровенная эротическая сцена. К тому времени в отечественном кинематографе была лишь "Маленькая Вера" да "Экипаж", в которых мелькнула женская грудь. А тут.. вагина крупным планом... Этого тогда никто не снимал! Кстати, и в первом фильме "Ночи Полнолуния" были подобные кадры. Кроме того, в этом фильме образ Ленина подвергся весьма неоднозначной и жесткой обструкции (гениальное "Ленин-гриб" было произнесено Курёхиным значительно позднее).

Кстати, ты знаешь, что режиссёром "независимого" кино я тоже назвал себя первым в пространстве СССР? Такого термина у нас в стране не существовало. Было это в самом начале 1991 года. Мои театральные друзья предложили мне творческий вечер в ДК им. Горького с показом фильмов. Я не знал как себя назвать в афишах. Термин "параллельное" уже изжил себя. Многие бывшие авторы этого направления стали творить в структуре официального кинопроизводства. Да и эстетические поиски форм несколько устарели. Меня теперь интересовала глубина образов. Но, так как фильмы я по прежнему делал независимо от официальных структур, я и придумал для себя это прозвище "независимый".

--Dudin80 16:05, 3 февраля 2010 (UTC) 27 мар 2009